Походы крымских татар и ногайцев на русские земли Великого княжества Литовского (впоследствии, Речи Посполитой) и Великого княжества Московского (впоследствии, Русского царства) — регулярные походы с целью захвата невольников, участившиеся после обособления Крымского ханства, в котором большое значение приобрело походовое хозяйство. Сохранялись с разной степенью интенсивности вплоть до завоевания Крымского ханства Российской империей в конце XVIII века. Походы были серьёзным фактором истощения как людских так и финансовых ресурсов обоих государств, и в значительной степени препятствовали освоению Дикого поля, полномасштабное заселение которого стало возможно лишь после устранения этой угрозы. Многовековые походы крымских татар сыграли значительную роль в становлении казачества. По подсчётам западного исследователя Алана Фишера, количество угнанных в рабство людей из русских земель по обе стороны границы составило на протяжении XIV—XVII веков около трёх миллионов человек.[1]

Причины
Экономические причины

Основные статьи: Ясырь, набеговое хозяйство

Главная часть походов приходилась на земли Руси, политически разделённой между Московским и Литовским княжеством, хотя некоторые походы совершались и на Молдавское княжество и наЧеркессию. В подобных походах участвовала значительная часть мужского населения Крыма.

Основной экономической целью походов был грабёж материальных ценностей и, прежде всего, добыча ясыря — живого товара, который сбывался в значительной степени в Османскую империю либо распродавался на крымских невольничьих рынках. Согласно исследованиям современных историков, работорговля была основной статьёй доходов крымскотатарского общества.[2] Главным невольничьим рынком Крыма был Кефе, сегодняшняя Феодосия.

Политические причины

См. также: Русско-крымские войны, Русско-турецкие войны и Польско-турецкие войны

Файл:BlackSea1600 ru.svg
Политическая карта Причерноморья в 1600 году

Как отдельная политическая единица Крымское ханство выступает с момента распада Золотой Орды. Впоследствии, крымские ханы играли на противоречиях Русского царства и Великого Княжества Литовского, заключая союзы то с одной стороной, то с другой, получая при этом от союзника значительные выгоды[3] и официальный повод для совершения грабительских походов на вражескую территорию. Во время Русско-литовской войны 1500—1506 крымские татары поддерживали союзнические отношения с Иваном III, проникая вглубь Литвы. После его смерти русско-крымские отношения резко ухудшились. Постоянные походы крымских татар на княжество Московское начались с 1507 года.[4]

Религиозные причины

Шаблон:Дополнить

Осуществление
Театр военных действий

Территория между Крымским ханством и княжеством Московским в XVI веке представляла собой безлюдное Дикое поле. Ока была одновременно главным и последним рубежом на пути татар к Москве. Рубеж Оки защищала береговая служба, которая существовала даже после строительства Белгородской засечной черты далеко на юге. Более того, полки береговой службы практически не пересекали рубеж Оки, даже в годы массовых татарских атак южных русских укреплений.

От границы Русского государства с Крымским ханством шли по речным водоразделам в общем направлении на север три основные степные дороги (называемые шляхами):

Муравский шлях: западная дорога, которая начиналась у верховьев Самары, притока Днепра и дугой огибала притоки Северского Донца. Далее проходила по водоразделу Ворскла — Северский Донец, оставляя к востоку крайние русские села и деревни Белгородского уезда. Севернее Белгорода, в степи, у истоков Северского Донца, Пела и Донецкой Сеймицы находился Думчий курган. Здесь была развилка степных дорог. Главная отходила на восток, где у верховьев Сейма Муравский шлях соединя­лся с Изюмским. На запад от Думчего кургана поворачивал между Пслом и Сеймом Бакаев шлях, в северо-западном на­правлении к верховьям Оки шёл Пахнуцкий шлях.
Изюмский шлях: начинался, как и Муравский, в верховьях реки Самары, но шёл прямо на север, где у Изюм-кур­гана татары переправлялись через Северский Донец. Затем Изюмская дорога проходила западнее Оскола, причём у верховьев Волчьих вод и реки Нежеголи существовало ответ­вление на восток, через переправу на Осколе к соседней Кальмиусской дороге. Проходя далее между рекой Корочей и верховьями правых притоков Оскола, Изюмский шлях у истоков Сейма соединялся с Муравским. Сёла и деревни Белгородского уезда оставались западнее Изюмского шляха, Оскольский уезд — восточнее. Дальнейший путь татар к севе­ру от места соединения Муравским и Изюмским шляхами лежал к переправам через реку Быструю Сосну. Преодолев эту реку татары могли повернуть к реке Зуше — притоку Оки, где распо­лагались Новосильский, Мценский и Чернский уезды, либо пройти у верховьев реки Мечи к тульским селам.
Кальмиусский шлях: пролегал восточнее первых двух дорог, у истоков реки Кальмиуса. Татары пе­реправлялись через Северский Донец западнее реки Айдара и устремлялись на север, между реками Осколом и Айдаром, оставляя слева Валуйки. Через Тихую Сосну татары обычно переправлялись Каменным бродом, но существовали и другие переправы. Далее к северу Кальмиусская дорога шла к бро­дам на реке Быстрой Сосне.

Кроме трёх названных степных дорог, были ещё некото­рые, обычно соединявшиеся с главными. Так, выше Изюм-кургана пересекала Северский Донец Савинская дорога, сое­динявшаяся севернее с Изюмским шляхом. И, наконец, восточнее Дона шла через верховья Битюга между Польным Воронежем и Цной Ногайская дорога, по которой вторгались в Россию ногайские татары из прикас­пийских и прикубанских степей. Все дороги татарских вторжений проходили главным об­разом по возвышенностям, по сухим водоразделам рек. Тата­ры старались избегать переправ через реки, заболоченных мест, лесов. В татарских отрядах всегда были проводники, изучившие степные просторы России, знавшие броды через реки, места удобных стоянок.

Тактика

Оружие крымских татар XVI—XVII веков

Английский посланник Джильс Флетчер сообщает, что способ татар вести войну заключается в том, что они разделяются на несколько отрядов и, стараясь привлечь русских к одному или двум местам на границе, сами нападают на какое-либо другое место, оставленное без защиты. Нападая небольшими подразделениями, татары сажали на лошадей чучела в виде людей, чтобы их казалось больше. По сообщению Жака Маржерета, пока 20-30 тысяч татарских всадников отвлекали на себя внимание основных сил русских, другие отряды опустошали рус. пределы и возвращались назад без большого урона. Через нарочно подосланных языков ханы пытались сообщить в Москву ложные сведения о своих намерениях и силах. Тактику татар во время походов довольно подробно опи­сал французский инженер Г. Боплан, находившийся в 30— 40-х годах XVII в. на территории современной Украины (тог­да она входила в состав Речи Посполитой). Г. Боплан лично видел татар, участвовал в борьбе с ними. И по отношению к украинскому, и по отношению к русскому населению тата­ры применяли одинаковую тактику, поэтому мы можем впол­не воспользоваться записками очевидца. Как представители монголоидной расы, татары внешне резко отличались от русских, украинцев, поляков. «Татари­на можно узнать с первого взгляда»,— говорит Г. Боплан. Он не замечал у татар огнестрельного оружия, хотя в рус­ских источниках иногда упоминаются отряды татар «с вог-ненным боем». Г. Боплан пишет, что «татары вооружены саб­лею, луком и колчаном с 18 или 20 стрелами; на поясе висит нож, огниво для добывания огня, шило и 5 или 6 сажен ре­менных веревок для вязания пленных… Стрелы их летят ду­гою, вдвое далее ружейной пули». Татары были умелыми наездниками, с каждым всадником обычно шли ещё две сво­бодные лошади. Переправа татар через реки проходила сразу на большом участке реки с пологими берегами. Татары скла­дывали снаряжение и одежду на легкий плот, привязывали его к лошади и преодолевали реку вплавь, держась за гриву лошади. По словам Г. Боплана, татары переплывали реки «все вдруг строем». Летом татары совершали походы и крупными, и мелкими силами, зимние походы были редким явлением, причем в зим­ний поход обязательно шло очень много татар. Во время крупных походов в походах участвовали десятки тысяч татар. Придя в район, заселенный русскими или украинцами, татар­ское войско разделялось на отряды по нескольку сот чело­век, которые отделялись от главных сил поочередно. Эти отряды «рассыпаются по деревням, окружают селения со всех четырех сторон и, чтобы не ускользнули жители, рас­кладывают по ночам большие огни; потом грабят, жгут, ре­жут сопротивляющихся, уводят не только мужчин, женщин с грудными младенцами, но и быков, коров, лошадей, овец, коз».

Описание В. О. Ключевского[показать]

Судьба невольников
В степи

Положение невольников и в пути, пока их вели в Крым, было крайне тяжёлым. Захваченных в неволю расставляли в ряды по нескольку человек, связывали им назад руки сыромятными ремнями, сквозь ремни продевали деревянные шесты, а на шеи набрасывали веревки; потом, держа за концы веревок, окружали всех связанных цепью верховых и, подхлестывая нагайками, безостановочно гнали по степи. Слабым и немощным, как правило перерезали горло, прежде чем позволяли им задерживать шествие. Питание для пленников состояло из сырой или дохлой конины. Достигнув относительно безопасных от казаков земель в низовьях Днепра, татары пускали своих лошадей в степь на вольный попас, а сами приступали к дележу ясыря, предварительно помечая каждого невольника раскалённым железом. Получив в неотъемлемую собственность невольника или невольницу, каждый татарин мог обращаться с ними, как с собственною вещью. По словам Сигизмунда Герберштейна, «старики и немощные, за которых невозможно выручить больших денег, отдаются татарами молодёжи, как зайцы щенкам, для первых военных опытов; их либо побивают камнями, либо сбрасывают в море, либо убивают каким-либо иным способом»[5]

Вот так описал обращение с пленными герцог Антуан де Грамон, находившийся в польско-татарской армии во время похода короля Яна Казимира на Левобережную Украину в 1663—1664 годах, когда по его данным было захвачено около 20 тысяч человек: «Татары перерезали горло всем старикам свыше шестидесяти лет, по возрасту неспособным к работе. Сорокалетние сохранены для галер, молодые мальчики — для их наслаждений, девушки и женщины — для продолжения их рода и продажи затем. Раздел пленных между ними был произведен поровну, и они бросали жребий при различиях возраста, чтобы никто не имел права жаловаться, что ему достались существа старые вместо молодых. К их чести я могу сказать, что они не были скупы в своей добыче, и их крайняя вежливость предлагала ее в пользование всем, кто к ним заходил»[6].

В Крыму и Турции

Файл:Продажа ребенка-невольника.jpg
Продажа ребёнка-невольника.Василий Верещагин, 1872

В Крыму ясырь пригоняли для продажи на невольничьи рынки, где ставили одного за другим гуськом, прикованных друг к другу около шеи. При покупке выведенные невольники тщательно осматривались покупщиками, начиная с внешнего вида и кончая сокровенными частями тела: требовалось, чтобы у раба или рабы зубы не были редки и черны, чтобы на теле не было бородавок, шишек и других недостатков. Особенно высоко ценились у татар красивейшие девушки.

Главным местом торговли невольниками был крымский город Кафа (ныне Феодосия), с 1475 года непосредственно принадлежавшая Османской империи, имевшая артиллерию и сильный гарнизон из янычар. Кроме Кафы, невольники продавались в Карасубазаре, Тузлери, Бахчисарае и Хазлеве (ныне Евпатория). Работорговлей здесь занимались перекупщики разного происхождения — турки, арабы, евреи, греки, армяне и другие. За право торговли они платили дань крымскому хану и турецкому паше в Кафе. В Кафе иногда одновременно находилось до 30 тысяч невольников, преимущественно из юго-восточных польских и московских земель. Невольники из польских земель ценились, как правило, несколько выше московских, так как последние считались коварными и особо стремящимися к побегу. У Михалона Литвина Кафа описывается как «ненасытная и беззаконная пучина, кровь нашу пьющая». Помимо самого худого содержания пищей, водой, одеждой и жилищем, их предавали изнурительным работам и истязаниям. По словам Михалона Литвина,

[«] более сильных невольников делали кастратами, иным резали ноздри и уши, клеймили на лбу и на щеках, днём мучили на работе скованными, а ночью держали в темнице. [»]

Проданные невольники развозились в отдалённые провинции и государства — Грецию, Турцию, Палестину, Сирию, Анатолию и продавались народам «чёрного племени» — сарацинам, персам, индийцам, арабам, сирийцам. Во время пути невольникам приходилось испытывать мучения: с одним судном их нередко поднимали такое множество, что от тесноты они не могли ни двигаться, ни прилечь на пол. Стоя принимали пищу и стоя спали. От такой тесноты и изнурительной поездки невольники целыми массами болели и целыми массами умирали; последних сбрасывали в море.

Мужчины нередко попадали на турецкие галеры, где до полного истощения служили прикованными к скамьям гребцами. Одним из таких галерных пленников, которому удалось выйти на свободу, стал предводитель казачьего восстания Иван Болотников. По словам греков, в османскую эпоху в Константинополь приставали по три-четыре корабля ежедневно, везущих русских невольников. Значительное число невольников отправлялось в Анатолию на земледельческие работы. Женщины-невольницы поставлялись в богатые дома для плотских утех и гаремов, а менее красивые из них делались домашней прислугой. Венецианский монах Джованни Карраро писал, что потребность в наёмной прислуге в Константинополе отпала, так как он переполнен рабами и рабынями из польской и московской областей. Пожалуй, наиболее знаменитой из подобных невольниц стала поздняя жена султана Роксолана. Как писал Михалон Литвин: «все они, то есть восточные жители, с жадностью ищут себе в жёны славянских пленниц. У нынешнего турецкого султана любимая его супруга, мать его первенца и наследника похищена из нашей земли. Перекопский хан Саиб-Гирей родился от христианки и женат на христианке. Все министры этих тиранов, евнухи, секретари и прочие их чиновники, их особое войско, называемое янычары — все происходят от нашей крови».

Несмотря на отправку большого числа невольников в Малую Азию, не было недостатка в них и в самом Крыму. Следует отметить, что торговлей рабами занимались помимо крымских татар также представители многих других народностей: греки, евреи, армяне. Многие рабы использовались для хозяйственных работ: рытья колодцев, добычи соли, собирания в степи навоза. Женщины были наложницами, а также исполняли работу по дому: пряжу, ухаживание за детьми, уход за домашними животными. Принятие ислама, как правило, облегчало долю пленных.

Сопротивление степным походам
Русское царство

Основные статьи: Береговая служба (Московское государство), Засечная черта, Сторожевая и станичная служба, Поминки (налог) , Полоняничный приказ

ВКЛ и Речь Посполитая

В начале 1550-х годов представитель знатного княжеского рода, Вишневецкий, Дмитрий Иванович начал строительство крепостей в устье Днепра, чтобы закрыть крымским татарам дорогу на Украину и Польшу. «На острове Хортица, против Конских Вод, около крымских кочевий» была построена крепость, которая дала начало Запорожской Сечи, составившейся из казаков, живших в низовьях Днепра, за порогами. Польский король Сигизмунт-Август поручил Вишневецкому охрану границ польских и украинских земель от походов крымских татар.

След в культуре славянских народов

Многочисленные походы и угон невольников оставили глубокий след в народной культуре. В украинских думах, одной из основных тем является турецкая неволя («Невольники», «Плач невольника», «Маруся Богуславка», «Иван Богуславець», «Сокол», «Бегство трех братьев из Азова») либо освобождение из неволи и счастливое возвращение к родному краю («Самойло Кошка», «Алексей Попович», «Атаман Матяш старый», «Разговор Днепра с Дунаем»). Шаблон:Дополнить

Ведущие историки о роли крымскотатарских походов

Василий Ключевский: «В продолжение XVI в. из года в год тысячи пограничного населения пропадали для страны, а десятки тысяч лучшего народа страны выступали на южную границу, чтобы прикрыть от плена и разорения обывателей центральных областей. Если представить себе, сколько времени и сил материальных и духовных гибло в этой однообразной и грубой, мучительной погоне за лукавым степным хищником, едва ли кто спросит, что делали люди Восточной Европы, когда Европа Западная достигала своих успехов в промышленности и торговле, в общежитии, в науках и искусствах.»

Литература

Каргалов В. В. На степной границе. Оборона «крымской украины» Русского государства в первой половине XVI столетия. — М., 1974;
Горбунов Б. В. К вопросу о направлениях экспанции Крымского ханства на южнорусскую «украину» в XVI в. // Проблемы новой и новейшей истории Востока. Материалы межвузовской конференции. — М., Рязань, 1993.
Alan Fisher Muscovy and the Black Sea Slave Trade — Canadian American Slavic Studies, 1972, Vol. 6
[Сетевой ресурс: www.runivers.ru/lib/book4301/43360/ Левашов Павел Артемьевич «Картина или описание всех нашествий на Россию Татар и Турков, и их тут браней, грабительств и опустошений, начавшихся в половине десятого века и почти беспрерывно через восемьсот лет продолжавшихся» на сайте «Руниверс»]
В. Волков. « Войны и войска Московского государства», Москва 2004 г.
А. А. Новосельский «Борьба Московского государства с татарами в первой половине 17 в.», Москва, 1948 г.
В. В. Каргалов «На границах Руси стоять крепко!» (Великая Русь и Дикое Поле. Противостояние 13-18 веков), Москва, 1998 г.
А. А. Новосельский «Исследования по истории эпохи феодализма», Москва, 1994 г.
Широкорад А. Б. Тайны земли Русской. «Русь и Орда», Москва, 2004 г.
Каргалов В. В. Тайны земли Русской. «Русь и кочевники», Москва, 2004 г.
Костомаров Н. И. «Руина», Москва, 1995 г.
[Сетевой ресурс: litopys.org.ua/hrushrus/iur404.htm М. Грушевський. Історія України-Руси. Том IV. Розділ IV. Зміни в українських степах і на Чорноморю. Сформованнє Кримської орди й татарські пустошення]
[Сетевой ресурс: litopys.org.ua/psrl3235/lytov22.htm Волынская краткая летопись]
[Сетевой ресурс: litopys.org.ua/psrl3235/lytov02.htm Хроника Литовская и Жмойтская]